АНАТОЛИЙ ТОЗИК
ОНИ НЕ МОГЛИ ИНАЧЕ

   Михаил шел по улице не спеша. Со стороны можно было подумать, что это бесцельно слоняющийся гуляка. И только опытный глаз мог определить характерное поведение человека, опасающегося слежки. Каждый раз, дойдя до конца улицы, Елисеев то вдруг резко поворачивал голову назад, то будто невзначай ронял платок и низко нагибался, незаметно охватывая взглядом всю дорогу.
   В Жлобине, как и в большинстве провинциальных городков, все жители знали друг друга в лицо. Пока Михаил добрался до нужной улицы, он успел поздороваться, наверно, с целым десятком знакомых. Но вот и место явки: оглядевшись еще раз, Михаил вошел во двор невысокого дома...
   Все были уже в сборе. Ребята знали, что Михаил вчера был у секретаря подпольного райкома комсомола Веры Мохнач, и с нетерпением ждали его.
   - Нам поручено, - сказал Михаил, - усилить диверсионную работу на железнодорожном узле станции Жлобин. Такую же задачу получила и подпольная группа Тита Петровича Миненкова, которая тоже действует на узле. Райком партии и райком комсомола порекомендовали, чтобы мы объединились и вели диверсионную работу вместе...
   Железнодорожный узел города Жлобина был важным объектом, и потому почти все магнитные мины, которые поступали в партизанский отряд "Железняк" (при этом отряде базировался подпольный райком партии), передавались в группы Елисеева и Миненкова. Мины были небольшие, и их можно было незаметно "приклеить" к паровозам, вагонам. Взрывались они обычно далеко от Жлобина, что уменьшало вероятность провала подпольщиков.
   В марте - апреле 1943 года сразу несколько немецких паровозов взлетели на воздух. В депо появились шпики. Подпольщикам, которым мог грозить арест, райком комсомола приказал уйти в партизанский отряд. Одними из первых в отряд пришли Володя Широкий и Толя Валько, на счету у которых было по три взорванных паровоза и несколько других диверсий. В середине мая с несколькими товарищами в партизанский отряд прибыл Миша Елисеев. Часть подпольщиков осталась в городе продолжать борьбу. Райком комсомола через своих людей поддерживал с ними необходимую связь.
   Остался в городе и 15-летний Иван Пекурин, самый молодой в группе Елисеева. Отец его работал в депо, помогал подпольщикам. Ваня часто приходил к отцу, выполняя различные поручения подпольной группы. Он передавал в партизанский отряд сведения о движении поездов, незаметно "смазывал" песком буксы вагонов.
   Тринадцатого июня мальчик подрядился "почистить" паровоз немцу-машинисту. Работал старательно. Когда вылез из-под паровоза, чистыми оставались одни только зубы. Немец был доволен. Ваня тоже. Через три часа после "чистки" недалеко от Жлобина паровоз взорвался. 17 и 24 июня не без помощи юного подпольщика не дошли до места назначения еще два паровоза...
   В конце июля фашисты, видимо, что-то заподозрили. За мальчиком начали следить. Подпольный райком комсомола приказал ему перейти в партизанский отряд. Ваня ушел из города вместе с отцом 8 августа. Но по дороге они попали в засаду. Тщетно допытывались у них полицаи, где стоит партизанский отряд. Ни отец, ни сын не выдали тайны. По приказу начальника полиции их расстреляли на месте поимки.
   В эти же дни оборвалась жизнь партизанской связной Людмилы Сергеевны Коробкиной. Молодая женщина жила вместе с маленькой дочкой в Жлобине. Муж у нее был на фронте. Она часто приходила в партизанский отряд, приносила медикаменты, доставляла необходимые партизанам сведения, из отряда в город через нее передавали листовки, газеты, взрывчатку. В середине августа подпольщики А. Омельченко, В. Силицкий и Л. Коробкина получили задание взорвать электростанцию. Но фашистам удалось напасть на след патриотов. Поздно вечером 18 августа немцы и полицаи ворвались в дом Коробкиной, перевернули все вверх дном. Нашли взрывчатку, бикфордов шнур. Людмилу тут же схватили. На следующее утро арестовали Силицкого и Омельченко. У ребят во время обыска ничего не нашли, и поэтому свое участие в подпольной работе они отрицали. Основные испытания выпали на долю Коробкиной. Ни слова не сказала врагу подпольщица. Омельченко и Силицкому удалось бежать к партизанам.
   ...На территории депо находился двигатель, который обеспечивал электроэнергией депо и часть города. 4 августа подпольщик Коля Пугачев незаметно подошел к двигателю и, когда вблизи никого не было, прикрепил к нему мину. Через два часа раздался взрыв.
   В начале августа 1943 года немцы пригнали из Германии в Жлобинское депо новенький паровоз № 2514 серии 38. Очень "понравился" паровоз и подпольщикам. Один из них, Федор Елисеев, долго ходил 7 августа вокруг паровоза, цокал языком и восхищался машиной. А через три часа после "смотрин" от машины остался один только тендер.
   8 августа на станции Жлобин из-за недостатка паровозов скопилось несколько эшелонов. С этим известием подпольщик Иван Жигарев отправился в подпольный райком комсомола. Там у командира диверсионно-подрывной группы Д. Храмцова он получил две 400-граммовые шашки тола, капсюли и бикфордов шнур. С этим грузом в середине дня Иван вернулся в город и тут же, не теряя времени, отправился с Виталием Ревяковым на выполнение боевого задания. Шашки, капсюли и шнур аккуратно вложили в сумки для инструментов.
   Ребята медленно брели по путям, делая вид, что осматривают вагоны. Они были в спецодежде, и фашисты не обращали на подростков никакого внимания, принимая их за осмотрщиков. Улучив минуту, ребята оставили свои сумки на переходной площадке вагона с горючим. Зажечь шнур было делом нескольких секунд. В результате этой диверсии было сожжено 27 вагонов, в том числе шесть вагонов с горючим и шестнадцать вагонов с углем.
   Редкую ночь в городе не гремели взрывы, не полыхал пожар. 11 августа подпольщики Т. Миненков, А. Михеев, Н. Пугачев и С. Трифонов взорвали в городе склад с горючим, медикаментами, одеждой и противогазами. В ночь на 13 августа был сожжен лесозавод. С 15 по 21 августа патриоты уничтожили четыре паровоза.
   Днем 27 августа в депо начался пожар. Подпольщик Петр Малашков, осматривая утром только что прибывший из Германии паровоз № 3705 серии 38, прикрепил к нему магнитную мину. Через три часа паровоз взорвался. От взрыва загорелись паровозы, стоящие рядом. Во время пожара сгорели пять паровозов и часть крыши депо. Малашков в тот же день ушел в партизанский отряд "Железняк".
   Но не всегда диверсия завершалась благополучно.
   В партизанском отряде "Железняк" Антон Губарев был бойцом диверсионно-подрывной группы. Семья его жила в Жлобине. В 1941 году, выдав себя за 18-летнего, Антон добровольно ушел на фронт, но недалеко от Жлобина попал в окружение и вынужден был вернуться домой. Антон пошел работать в депо. Здесь он включился в подпольную работу. В апреле 1943 года взорвал три паровоза, будку телефэнно-телеграфной связи, уничтожил 60 тонн горючего. В конце мая пришел в партизанский отряд, стал подрывником. Подрывная группа А. Веремейчика при непосредственном участии Антона подорвала пять вражеских эшелонов.
   Августовской ночью группа вышла на выполнение очередного боевого задания. Пройдя несколько километров, подрывники вышли к железной дороге и остановились метрах в трехстах от нее.
   Начало светать. Скоро должен был пройти эшелон.
   - Разрешите, я заминирую, - попросил Антон командира.
   - Иди, - согласился командир.
   Не успел Антон заложить мину, как вдруг почти рядом раздался гудок паровоза. Последние движения, и подрывник кубарем скатывается вниз. Однако уйти далеко Антон не успел. После взрыва он потерял сознание. Немцам удалось схватить партизана. Допрашивал его в Жлобине сам комендант.
   - Скажи, что ты делал у железной дороги? Скажи - тебе сейчас же окажут медицинскую помощь, - уговаривал Антона комендант.
   Антон сделал знак, что хочет говорить. Фашист наклонился над ним.
   - Что делал? Взрывал свой шестой эшелон, - проговорил юноша.
   В тот же день патриота расстреляли.
   Осенью 1943 года линия фронта подошла почти к самому Жлобину. Фашисты спешно укрепляли город. Улицы были запружены войсками. Деятельность подпольщиков становилась все более опасной. По решению подпольного райкома партии почти все они в октябре - начале ноября покинули город и влились в ряды партизанских отрядов, которые в конце ноября соединились с регулярными частями Красной Армии.