"ПРЕДСТОИТ СЛОЖНАЯ ОПЕРАЦИЯ"

       "Здравствуйте, дорогие Дуся и Геночка! Дуся, я со своим ранением остановился в гор. Иванове, почт, ящик 77, отделение 1-е. Кроме операции, что я имел, еще предстоит сложная операция, и если жив буду, то только лежать придется не меньше 3-х месяцев.
   Ну вот, дорогие, какую я себе жизнь приобрел, да с мучительной болью.
   Вот такие мои дела. Особо не беспокойтесь. Чему быть, того не миновать. Теперь пишите о себе. Фото сына я так и не получил.
   Пока, до свидания. Крепко-крепко вас целую. Желаю вам успехов и здоровья!
   Кормят ничего, но хочется много вкусного.
   Пока, ваш папка Е. Румянцев.
   14.12.42 г."
   
   Так и не пришлось лейтенанту Евгению Александровичу Румянцеву увидеть сына. Жена Евдокия Константиновна прислала ему фотографию Геннадия в очередном своем письме. Но в живых оно фронтовика уже не застало. На письмо ответила медсестра гос- питаля.
   "Дорогая Дуся! Сегодня пришло от Вас письмо на имя Румянцева. Извините нас, что мы распечатали это письмо, но, дорогая, мужайтесь, мы должны сообщить Вам тяжелое известие. 21 января в 4 часа утра Вашего Жени не стало. Он умер от тяжелых ран, нанесенных ему гитлеровскими людоедами. Будьте стойкими в своем горе и растите сына в память о погибшем муже. Ранение у него было очень серьезное..."
   Евгений Александрович и Евдокия Константиновна жили по соседству в городе Люблине. Познакомились на литейно-механическом заводе. Евгений работал токарем, Евдокия в бухгалтерии. Свадьбу сыграли 1 мая 1941 года. А уже через два месяца расстались - началась война. Жена вместе с заводом эвакуировалась в Сибирь. У мужа тоже была "бронь", но он считал, что его место на передовой. Евгений добровольцем ушел на фронт. В рядах Московского ополчения принял свой первый бой с фашистами, защищая родную столицу. Потом была учеба в артиллерийском училище. После его окончания лейтенант Румянцев воевал в 881-м стрелковом полку, командовал минометной ротой.
   Фронтовые весточки слал жене в Красноярск. И ждал от нее писем. Весной 1942 года Евдокия Константиновна обратилась к мужу с наказом - бить врага так, чтобы он почувствовал силу и мощь Красной Армии. Письмо это было опубликовано в красноармейской газете.
   "Здравствуй, дорогой Женя! Бесконечно рада, что получила твое письмо. Я живу надеждой, что мы скоро встретимся и снова заживем свободной и счастливой жизнью.
   Женечка! Я получила письмо от моих родных. Гитлеровские бандиты, отступая из нашего села, ограбили всех жителей и сожгли почти все постройки. Старик-отец тяжело перенес все это.
   Женя, у меня к тебе одна просьба; бей врага так, чтобы он почувствовал силу и мощь нашей Красной Армии, отомсти за страдания женщин и детей в оккупированных немцами районах. Вся наша страна напряженно работает для победы. Каждая минута на счету. Тысячи забот у Родины. Вы не одни, вся страна помогает нам. Истребляйте всех до единого немецких оккупантов! Не давайте врагу пощады. Пусть подлый враг своей черной кровью сполна расплатится за дикий разбой и грабежи, за кровь и слезы наших братьев, матерей и отцов. Жду тебя, родной и любимый мой, с победой над проклятым врагом".
   2 мая 1942 года лейтенант Румянцев ответил жене: "Для меня день 1-го Мая был дважды праздником, так как, во-первых, праздник весны, борьбы и труда и, во-вторых, получил от тебя письмо. Спешу сообщить, что я жив и здоров... Ты пишешь насчет встречи. Конечно, мы должны и дождемся того дня, когда я подниму на своих руках - не одну тебя, как бывало, а уже сразу двоих.
   Дуся, ты пишешь о родных. Хорошо, что все остались живы, а остальное будет. А насчет того, чтобы бить, согласно твоей просьбе, зарвавшуюся немчуру, то уж будь здорова, можешь не сомневаться - их уже немало полегло на поле боя, откуда они мало уходят живыми от моего минометного огня, так что и еще буду увеличивать их счет за все их зверства в оккупированных местностях СССР.
   ...Звание мое теперь с мая "лейтенант", но фото нет и не обещаю, так как здесь - фронт..."
   Вскоре фронтовик получил известие о том, что стал отцом. Очень гордился этим. А еще мечтал поскорее увидеть своего наследника.
    "Дорогие мои, родные Дуся и сыночек Геночка! Шлю вам свой горячий воинский привет и наилучшие пожелания в дальнейшей жизни. Крепко, крепко целую вас по нескольку раз.
   Пишу вам от "скуки" внеочередное письмо, глядишь - я получу лишнее. Все на душе повеселеет. Теперь так и ждешь писем уже в определенное время, как газету для получения сведений с других фронтов...
   29.07.42 г."
   "Поздравляю вас с праздником - 25-й годовщиной Великой Октябрьской революции!.. Будьте здоровы, живите богато, а мы разобьем гитлеровскую тварь и приедем до дому, до хаты... Я тоже справлю крестины Геночки, а крестных у меня больше, чем у тебя,- целая рота, и все хотят быть крестными...
   6.10.42 г."
   "...От вас пока письма по некоторым причинам задерживаются, но зато скоро придут все сразу, и так что я все жду фотокарточку сына.
   Я писал, что стоим пока в обороне, но мне недавно со своей группой выпало счастье участвовать в крупной операции, в прорыве вражеской обороны, которую и провели на "отлично". Пишите по адресу: полевая почта 1508, часть 128.
   17.10.42 г."
   
   До последнего времени родные фронтовика не знали, на каком фронте он воевал, где принял свой последний бой. С помощью сотрудников Центрального архива Министерства обороны удалось выяснить, что полевая почта 1508 - это условное наименование 200-й стрелковой дивизии. В 1942 году это соединение входило в состав 11-й армии Северо-Западного фронта. Почти год дивизия вела бои под Старой Руссой, у так называемого рамушевского коридора, связывающего основные силы врага с его войсками, находящимися на демянском плацдарме. Оборона у гитлеровцев там была крепкая, местность болотистая, труднопроходимая, поэтому ликвидация плацдарма обошлась нам дорогой ценой. В ожесточенных боях под Старой Руссой не раз отличились подчиненные лейтенанта Румянцева. Там отважный командир минометной роты был тяжело ранен осенью 1942 года. В полевом госпитале ему сделали операцию. Эвакуировали в тыл, в Иваново, где предстояла еще одна операция. Но спасти фронтовика медикам не удалось.
   "Из эвакуации мы с сыном вернулись еще в 1944 году,- написала в редакцию сборника Евдокия Константиновна.- Мне предложили работать в горвоенкомате. Так стала служащей Советской Армии. В последнее время работала в главном штабе ВВС. Не знаю, может быть, это обстоятельство тоже сыграло свою роль в том, что сын решил посвятить свою жизнь армии. После училища Геннадий служил в Закавказье, в Сибири. С отличием окончил военную академию. До недавнего времени работал на военной кафедре в одном из московских вузов. Сейчас в запасе".