"НЕ РАЗ ГЛЯДЕЛ СМЕРТИ В ГЛАЗА"

       "Здравствуй, Ваня!
   Ох и давненько мы не имели сведений друг о друге!.. А получилось вот что.
   Погрузились на военные корабли, и повезли нас в Крым. Малоувлекательным было это морское путешествие. Большинство наших ползало по кораблю на четвереньках... Проклятая эта морская болезнь получается от качки. Но ведь это только всё цветики, а ягодки необходимо ожидать впереди. Поздно ночью уже на баркасе подвели к берегу в районе между Керчью и Феодосией. Не со всех кораблей удалось сразу же высадиться десанту, попадали под сильный огонь минометов немцев. С баркаса пришлось прыгать по пояс в ледяную воду, а кругом мины стремятся дать нам жизни.
   Представь же наше положение. Место занято противником, как после выяснилось, он знал о примерных сроках высадки наших десантов, знал и примерные места высадки, а потому был готов, заранее пристреляв всю местность, занять выгодную позицию. Л нас не так уж много высадилось. На рассвете немцы открыли по нам огонь, а мы пошли на них в наступление. Спереди строчат пулеметы и автоматы, а сзади посылают одну за другой мины. Да как на грех выпал снег, все мокрые, продрогли, мало того - перезябли. Только вечером заняли населенный пункт, откуда в спешном порядке отступил немец.
   Так было принято мое боевое крещение. Было оно не из веселых. Возле меня, в метрах трех, взорвалась мина, но, к ... моему счастью, в меня не попал ни один осколок, а только всего обсыпало песком. Не со всеми так получалось. На другой день соединились с другими своими подразделениями и пошли следом за отступающим противником, не давая возможности ему закрепиться. Итак, начиная с 28 декабря, вступил в новую полосу жизни, стал участник Отечественной войны.
   Многое пришлось пережить и повидать за это время. Видел, как дорога, по которой отступал немец, была сплошь и рядом завалена брошенными орудиями, автомашинами, тягачами, повозками, ихними же трупами. Не раз глядел смерти в глаза, да ведь она подстерегает на каждом шагу. Видел покалеченные и изуродованные трупы... Видел, как приходится страдать гражданскому населению, как оно с проклятием вспоминает хозяйничание непрошеных гостей. На своей собственной шее испытал, что такое авиация, после того как пришлось быть под ее бомбежкой и обстрелом подряд свыше пяти часов... Неприятные воспоминания остаются о ней... Не обязательно нужно видеть эти скелеты с коричневыми полосами и черными крестами на крыльях. По шуму мотора сразу же определишь, чей летит воздушный гость, и начинаешь реагировать на этот шум. Нет страшнее авиации по сравнению с другими родами войск.
   Итак, короче говоря, испытал все прелести фронтовой жизни. Жизнь в окопах, холод, иногда голод долгое время не давали покоя ни день, ни ночь. "Фронтовые подруги", которые "путешествовали" по всему телу, недосыпание, неизвестно, что тебя ждет завтра, а может быть, даже в эту минуту. Но все это ерунда. Мы знаем, за что переносим все эти лишения, переносим их терпеливо и настойчиво. Это нас еще сильнее заставляет ненавидеть ненавистного врага и с большим остервенением его бить. Сейчас положение иное, чем когда высадились. Таких, как я, достаточно, и надо ожидать, что пока идет до тебя письмо, о многом страна узнает... Приказ Сталина очистить Крым от оккупантов будет выполнен! Не подумай то, что подобные переживания только у нас. Нет, немцам, румынам и итальянцам переживать приходится во много раз больше, чем нам, от нашего огня, оружия, нашей авиации, проще говоря, нашего напора. Но факт тот, что мы люди живые и думаем о живом, а поэтому не лишены переживаний.
   Здесь много румынских войск. Немцы их посылают впереди себя, т. к. румыны не с охотой воюют... Было у меня когда-то желание побывать в Крыму, вот и довелось. Не представляй, что здесь так же сладко, как ты отдыхал летом 1940 года. Сейчас здесь своеобразный курорт, но не для закалки здоровья, а для закалки воли...
   Надо сказать, что в моей службе произошли изменения. Я уже не в батарее, а в минометной роте, и не красноармеец, а заместитель политрука роты... Обо мне много думать не приходится. Ведь нас много, всем известно, что на войне всех не убивают, остаются и живые. Будем надеяться, что к числу последних будем относиться и мы. Да что много говорить, поживем - увидим... Конечно, письмо написал рисковано. Возможно, тебя и нет в Павлове, то пусть Лиза сумеет ознакомить тебя с ним. Пиши о себе... Привет из освобожденных районов Крыма! С приветом, М. Тресков.
   15.02.42 г."
   
   По свидетельству сестры Фаины Федоровны, Михаил Федорович Тресков адресовал это единственное, сохранившееся письмо с фронта своему другу Ивану. К сожалению, судьба Ивана неизвестна.
   Родился Михаил Федорович в 1917 году в деревне Бадино Павловского района Горьковской области в семье крестьян. Окончил Арзамасский педагогический институт, работал в Мало- Иголкинской средней школе учителем географии и физкультуры. В 1939 году он был призван в ряды Красной Армии, служил в Азербайджане. В годы Великой Отечественной войны участвовал в Керченско-Феодосийской десантной операции и в боях на Керченском полуострове.
   23 марта 1942 года в одном из боев заместитель политрука минометной роты 105-го стрелкового полка 77-й стрелковой дивизии М. Ф. Тресков был смертельно ранен. Вскоре семья получила письмо его однополчанина Ивана Тимофеевича Пастухова:
   "Уважаемые родители и родные! По просьбе вашего любимого сына и брата, нашего любимца Миши, сообщаем вам, что в одной из схваток с немецким врагом, фашистской сволочью, был сильно ранен и умер на руках бойцов. Торжественно похоронен в с. Джан-гара Крымской республики. Погиб он геройски. Мы все скорбим о нашем замечательном товарище. Крепитесь и будьте здоровы. За его смерть мы отомстим фашистским гадам".
   Из родных М. Ф. Трескова остались в живых лишь сестры Фаина Федоровна и Нина Федоровна. Сейчас они на пенсии. "Мы все учились у нашего старшего брата,- написала в редакцию сборника Фаина Федоровна.- И в школе, и в жизни. И память о нем сохранят наши дети и внуки".